Почему главное строение в городе — Баптистерий?
Факт из истории Флоренции 2
Когда мы смотрим на Флорентийский Баптистерий Сан Джованни, он нам кажется каким-то кукольным. Наверное оттого, что он больше похож на языческий храм, чем на христианское учреждение. Вы конечно можете возразить, что, мол и в других городах есть восьмиугольные крестильни (Рим, Парма, Бергамо..). Только вот строились они при церквях, а не наоборот. Первое письменное упоминание утверждает, что наш курьезный дом в 897 году был сам церковью. В отчете высокому начальству, императорский наместник во Флоренции четко описывает место своей трудовой деятельности: «церковь Сан Джованни, что у северных ворот».
До нас дошли свидетельства, что в античную эпоху, где-то в этом районе, находился храм богу Марсу. Почему бы не допустить что это он и есть? Просто, с приходом христианства, он был переименован в церковь (наподобие Пантеона в Риме). Как бы то ни было — это самое старое здание в городе, взятое как паттерн для постройки Кафедрального собора.
Баптистерий Флоренции
Художественная зарисовка
Было всего шесть утра, когда к Крестильне подъехал маленький грузовичок. Трое рабочих сверились с местом, указанным в документах, и сняли инструменты. Нужно было аккуратно вынуть булыжники мостовой, сделать небольшой фундамент, и вставить мраморную плиту, с вырезанными на ней, словами из «Комедии» Данте
«Коль в некий день поэмою священной, отмеченной и небом и землей, так что я долго чах, в трудах сгорбенный смириться гнев пресекший доступ мой, к родной овчарне, где я спал ягненком, немил волкам, смутившим в ней покой. В ином руне, в ином величьи звонком вернусь, поэт, и осенюсь венцом, там, где крещенье принимал ребенком…»
Бригадир надеялся управится до наплыва туристов. Всего делов то часа на три. В семь, когда мостовая была уже разобрана, подошел служащий от «Оперы», ведающей всеми ремонтному-строительными работами, связанными с Кафедральным собором. Мужчина был ещё молод, но бригадир сразу определил в нем эдакого книжного гурмана, заблудившегося где-то на страницах старинных талмудов.
— Ребята, вы творите историю! — служащий провел по буквам кончиками пальцев, и задержал их на последней строке «Данте — Рай — XXV -1-9»
— Да мы тут уже час читаем. Как-то он слишком витиевато писал, без хорошего красного вина никак не разберёшься, — засмеялся бригадир доставая сигареты, — перекур, ребята, пусть раствор чуть схватиться.
— О! Это старое флорентийской наречие! В этом отрывке, Данте осознает гениальность своего произведения. Указывает на несправедливое изгнание из родного города. И предрекает свое триумфальное возвращение. В этот момент и в это место!
