Почему место, где стоит Триумфальная арка названо площадь Свободы?
Факт из истории Флоренции 28
В 1737 году умер последний герцог Медичи, не оставив наследников. В результате сложных династических переплетений, Тоскана становится владением Лотарингских Габсбургов. К приезду нового герцога из Вены нужен был триумфальный въезд, а не средневековые ворота в древней крепостной стене. Времени на раздумья не было. И прямо перед воротами Сан Галло, от которых начиналась Болонский дорога, впопыхах водружают помпезную арку. В 1739 году она выполнила свое предназначение, впустив в город нового хозяина. А через 120 лет под этой триумфальной аркой проехал, покидающий навсегда Флоренцию, последний ее австрийский герцог.
Когда город стал столицей Италии, старая стена была снесена. Остались лишь ворота Сан Галло с триумфальной аркой напротив. Сегодня они, как два рыцаря на турнирном поле, безмолвно стоят друг напротив друга в центре площади Свободы.
Ворота Сан Галло
Художественная зарисовка
Три кареты везли семью Леопольдо II Лотарингского через Флоренцию, к северному выезду из города, чтобы взять курс на Вену. Референдум подтвердил желание тосканцев присоедениться к государству Италия. И герцог отрекся от трона. Все было настолько мирно, что по пути следования карет, горожане склонялись в прощальном поклоне. Леопольд последний раз глядел на родной город, пытаясь запомнить каждую его деталь. До сих пор он даже не подозревал, насколько сильно его любит.
Напротив него сидел двадцатичетырехлетний наследник Фердинанд, утешающий плачущую мать.
— Отец, вы были всегда слишком мягки с подданными. И раз уж мы вынуждены бежать поджав хвост, так хоть не делайте из нас посмешища махая ручкой этим неблагодарным людишкам.
— Мой милый мальчик, народ и его государь — как двое влюбленных. Когда их чувства больше не взаимны, продолжение отношений рискует перерасти в насилие.
— Позволю себе обратить ваше внимание, что сейчас не самый подходящий момент для философии, — фыркнул молодой принц.
Но, Леопольд даже не заметил неуважительный выпад сына. Его сердце разрывалось от невозможности остаться, и просто жить в обычном доме, на обычной улице, и даже ходить на службу. Например, советником в государственных делах, или просто смотрителем своей же библиотеки… Он ведь родился и прожил здесь 62 года, как и его отец, и дед. Ведь, чтобы видеть Купол Брунеллески на рассвете, не нужен титул. Мысленно он успокаивал себя, что еще вернется инкогнито. Но как он может рассчитывать быть неузнанным, если его профиль отчеканен на монетах? Ностальгия затягивала петлю на его горле. Дышать становилось с каждым метром все труднее. Воистину «Расставание — это маленькая смерть».
